Загадки для взрослых, 6 уровень Туда сюда обратно какой ответ?

Эта внешняя формальная навязанность в обыденной жизни противопоставлена обсессивно-компульсивным симптомам, навязчивость которых содержательна. Можно даже сказать, что сверхценность приобретает черты содержания бреда, а навязчивость образует его форму. Бред облекается в форму навязчивости. Даже если страхование депозита на рынке форекс больной упивается своим бредом, как бывает при мегаломании, то все равно это упоение будет принимать форму навязчивого повторения. Он будет твердить и убеждать всех, что он Мессия или что его преследуют, или что жена изменяет с кем попало. Из музыкального хаоса было два противоположных пути.

Но это лишь в линейном эсхатологическом мышлении (подробней см. Руднев, 1986). Но ведь и в жизни навязчивое повторение этого бредового формального типа играет большую роль. Нам навязаны социальные функции. Каждый день мы ложимся спать, а утром встаем и идем на работу. И здесь тоже круг, из которого не вырваться. Становление было бы избавлением от кошмара повседневной жизни, своим автоматизмом похожей на бред.

Правильный ответ на эту загадку КАЧЕЛИ. Но ведь когда на них катаешься туда-сюда всем приятно… Туда – сюда – обратно, тебе и мне приятно…

Отгадка – КАЧЕЛИ.

1. Вот в чем анальность культуры, ее неомифологизм.
2. Даже если больной упивается своим бредом, как бывает при мегаломании, то все равно это упоение будет принимать форму навязчивого повторения.
3. Это не рождение новой музыки путем зачатия, вынашивания и самого рождения, это искусственное выдавливание каловой массы из отжившего материала и придание сверхценности этому материалу.
4. Садизм — это тяга к убийству отца, привнесение анальности — это наделение смертью.

Он воспринимается в круге идей материально телесного низа; его закапывают в могилу, чтобы он не смердел. Психоз— отказ от секса в пользу смерти, которая есть навязчивое повторение. («Купреянов и Наташа» Введенского — сначала они навязчиво раздеваются, потом так же навязчиво одеваются — «И дремлет полумертвый червь»). Психоз — «психическая смерть» Тэхкэ, 2001. Однако и секс что такое автоматизированная система ввода приказов — это не только жизнь, но и смерть, как показала еще Сабина Шпильрейн в 1911 году Шпильрейн, 1995. Мы привыкли повторять за Фрейдом, что смерть связана с навязчивым повторением, но при этом забываем, что все-таки для христианского сознания смерть это нечто, что случается один раз.

Это возведение повторения в степень самого главного канала информации. Здоровый человек может сказать и так и эдак. Бредящий, как правило, твердит одно и то же; как говорят, он зациклен на одном. Поэтому и время для него перестает существовать. Если он зациклен, то обзор брокера atc brokers нет становления, становление было бы избавлением от бреда.

КАЧЕЛИ

Это не рождение новой музыки путем зачатия, вынашивания и самого рождения, это искусственное выдавливание каловой массы из отжившего материала и придание сверхценности этому материалу. Можно сказать в целом, что культура — это сверхценность отходов. Вот в чем анальность культуры, ее неомифологизм. Шенберг и его ученики навязали музыке искусственный анальный закон и заставили навязчиво повторять его. Это самый яркий случай обсессии в психотической культуре. Ритуальная повторяемость культурного «испражения» — залог возрождения мира.

Загадки для взрослых, 6 уровень. Туда – сюда – обратно… – какой ответ?

Полное ведро — идем вперед, это к удаче, пустое ведро— к неудаче, возвращаемся назад. Человек, который переживает состояние бреда, уже не может повернуть назад. Он теперь даже и не понимает, что это возможно.

Конечно, можно сказать, что и здесь возможно найти объяснение. Но вопрос о форме и содержании — вопрос сложный, и решается он неоднозначно. В поэзии есть содержательные моменты — ее семантика, выражаемое в ней чувство, — и есть формальные моменты, прежде всего, стихотворный метр, в который облечено поэтическое произведение. Метр навязчиво повторяется из строки в строку и, кажется, имеет чисто формальный характер. Но при этом известно, что одни семантические комплексы тяготеют к одним стихотворным размерам, а другие к другим. Формальность метра становится мнимой.

Произошло полное поглощение сознания бредом, «омирение», как бы сказал Бинсвангер. В результате он кружит на месте — вот что такое бредовая навязчивость — кружение на месте без всякой альтернативы. В то время как невротическая навязчивость в силу своей явной семантической нагруженности предполагает альтернативу.

Навязчивое повторение — это образующая замкнутый порочный круг цепь звеньев бреда. Но бредовая навязчивость — совсем другая по сравнению с обсессивно-компульсивной невротической навязчивостью. Там повторяют, чтобы избавиться от чего-то более неприятного, от ощущений тревоги, страха или стыда. В невротических проявлениях навязчивость играет роль не формы, она содержательна. Всегда можно подыскать соответствующую метафору, чтобы объяснить навязчивое повторение при неврозе. Бредовая навязчивость формальна.

Это сказал анальный психопат, «ассенизатор революции», как он себя сам называл, Маяковский. Мертвый отец — это возведенный в сверхценность кал — в этом универсальный принцип культуры. Культура — это поминки по мертвому анальному отцу.

Вернее, она не нужна ему в момент психотического взрыва, тогда навязчивая идея переходит в сверхценную, а она — в бред преследования, как показал Бинсвангер на примере Лолы Фосс. Когда бред кристаллизуется и нужно как-то приспосабливаться к нему, жить с ним, вновь возникает потребность в обсессии, но эта сугубо психотическая обсессия сильно отличается от невротической и пограничной. Образ «снующего челнока» у того же поэта — это тоже сексуально окрашенная обсессия. Очень приятный процесс катания на качелях! В детстве во дворах качели никогда не пустовали, ради них родители по выходным водили детей в парки на атракционы, да и нынешние дети обожают качели.

Первым — усложнение системы диатоники путем политональности — пошли Стравинский, Хиндемит, Шостакович — это была шизотипичная осколочная музыка. Вот так обсессия спасла музыку от психоза, вернее приспособила музыкальный психоз к обыденной реальности «реализма», то есть пошлости homo normalis. Другой образ навязчивого повторения, ассоциирующегося с сексуальностью — это образ Пенелопы, днем ткущей плотно, а ночью его распускающей. Настоящему психотику обсессия уже не нужна.

Формалисты первыми показали важность анального садизма в культуре — поскольку они сами были авангардистами от культуры, им это было сделать легко. Наконец также очень важно, что смерть это не только навязчивое повторение, но смерть связана с обсессией в анальном смысле. Мертвец это десексуализированный, но в то же время анальный объект.

В бредовом формализованном навязчивом повторении, вероятно, можно также обнаружить аналогичные семантические предпочтения. Более важным различием между невротической и бредовой навязчивостью является то, что невротическая навязчивость предполагает выбор — «да» или «нет», идти дальше или возвращаться. Бредовая же навязчивость тотальна. Она не предполагает более выбора.